Владимир Федорович Одоевский — неординарная личность в истории мировой литературы. Русский писатель и мыслитель эпохи романтизма, один из основоположников русского музыкознания, философ, которого называли Дон Кихотом и русским Фаустом.

Уже с самого рождения его окружала тайна, неизвестно достоверно когда он родился, в 1803, или в 1804 годах. Князь Федор Одоевский, его отец, служил директором в Московском отделении Государственного банка, а мать, Екатерина Алексеевна (девичья фамилия – Филиппова), была крепостной крестьянкой. Но то, что Одоевский был крещен в 1804 году, это абсолютно точно.

В раннем возрасте, оставшись сиротой, Одоевский воспитывался опекуном — двоюродным дядей по линии отца, генералом Дмитрием Закревским.

В 1816 году Одоевский поступает в Московский университетский благородный пансион, дававший глубокое и всестороннее образование. Здесь юноша с особенным интересом изучал философию, в частности, увлекся трудами Шеллинга. Также он активно посещает литературные кружки, заседания Общества любителей российской словесности. Печататься Одоевский начинает уже в годы учебы: первые произведения («Разговор о том, как опасно быть тщеславным», «Дни досад») выходят в журнале «Вестник Европы».

Очень рано увлекла его и музыка. «С тех пор, как я себя помню, я уже читал ноты», конструировал музыкальные инструменты. На видном месте в кабинете Одоевского висели портреты Бетховена и Баха – самых любимых его композиторов. Огромное количество денег он потратил на создание особого органа по специальным чертежам и назвал его «Себастьян» в честь Баха. Орган имел оригинальную конструкцию, в частности, громкость звука зависела не от силы нажатия на клавишу, а от переключения специальных регистров. Этот инструмент не сохранился.

Зато в Музее имени Глинки хранится другой оригинальный инструмент, сделанный по расчетам Одоевского — энгармонический клавицин. Это молоточковое фортепиано, у которого каждая его черная клавиша разделена надвое, а также присутствуют черные клавиши там, где обычно их нет: между си и до и между ми и фа.

В 1822 году, окончив пансион с золотой медалью, молодой человек погрузился в науки, в литературные и философские занятия. Он изучает анатомию, физику, химию, технику, становится завсегдатаем салона Зинаиды Волконской.

Историками принято разделять творчество Владимира Одоевского на три периода – московский, санкт-петербургский и снова московский.

В 1823 году Одоевский и его друзья создали свой кружок — «Общество любомудрия», собиравшийся у Одоевского, который был его председателем. Молодые люди изучали немецкую философию, беседовали о прочитанных книгах, читали свои философские сочинения. Совместно с Вильгельмом Кюхельбекером Одоевский издавал альманах «Мнемозина», где публиковались произведения Пушкина, Грибоедова, Баратынского и Языкова.

В 1826 году Владимир Федорович Одоевский переехал в Санкт-Петербург, где женился и поступил на службу во второе отделение императорской канцелярии, был составителем нового цензурного устава 1828 года.

Владимир Федорович организовал у себя литературный салон, который посещали художники, музыканты, писатели. Михаил Погодин вспоминает о доме Одоевского: «Здесь сходились веселый Пушкин и отец Иакинф с китайскими сузившимися глазками, толстый путешественник, тяжелый немец — барон Шиллинг, возвратившийся из Сибири, и живая, миловидная графиня Ростопчина, Глинка и профессор химии Гесс, Лермонтов и неуклюжий, но много знающий археолог Сахаров, Крылов, Жуковский, Вяземский были постоянными посетителями. Здесь впервые явился на сцену большого света и Гоголь».

В это время писатель не на шутку увлекся мистическими учениями, натуральной магией и алхимией.

1830 — 1840-е годы стали периодом активной литературной деятельности Одоевского. Он публикует повести, сказки, критические статьи, философские эссе, печатается в «Современнике» и «Вестнике Европы».

Наибольшую известность получили его рассказ «Последний квартет Бетховена» (1830), «Пестрые сказки с красным словцом, собранные Иринеем Модестовичем Гомозейкою, магистром философии и членом разных ученых обществ, изданные В. Безгласным» (1830), светские повести «Княжна Мими» (1834), «Княжна Зизи» (1839), «Живописец» (1839), «Мартингал» (1846), а также повести мистического и фантастического содержания «Сильфида» (1837), «Косморама» (1840), «Саламандра» (1841) и др.

В 1844 г. в Петербурге выходят его «Сочинения» в трех частях, в которых были опубликованы «Русские ночи» — первый и едва ли не единственный на сегодняшний день русский философский роман.

Один за другим издаются три сборника сатирических и детских сказок Одоевского, включая самую знаменитую – «Городок в табакерке».

Когда ты в сказке будешь
И станешь с ноготок,
Войди, и ты полюбишь
Наш пёстрый городок.

Эту песенку пел мальчик-колокольчик в радиоспектакле, и несколько поколений детей слышали её сначала по радио, потом на пластинке, прежде чем в руки им попадала книжка с красивыми картинками, где на обложке стояло: «В.Одоевский. Городок в табакерке». Это — одна из лучших во всей мировой словесности литературных сказок, выдерживающая сравнение с андерсеновскими и ставшая непременным чтением русских детей.

Нет лучшего способа войти в мир писателя, чем знакомство с этой небольшой изящной сказкой. Автор, так же как его маленький герой, и сам всегда хотел узнать: отчего играет в табакерке музыка? Зачем цепляются друг за друга разные крючочки, стучат по ним молоточки, и почему звенят колокольчики?

Детская литература того времени была тяжелой, мрачной. Именно Одоевский одним из первых начал писать добрые сказки для детей. В. Г. Белинский так писал по поводу сказок Одоевского: «В настоящее время русские дети имеют для себя в дедушке Иринее такого писателя, которому позавидовали бы дети всех наций. Узнав, его, с ним не расстанутся и взрослые».

Московский обыватель, Иван Оглошаемый, титулярный советник в отставке Плакун Горюнов, Тихоныч, Невский, отставной капельмейстер Карл Виттерман — и это далеко не все псевдонимы таинственного мистификатора Одоевского. Писатель, журналист, философ, редактор, историк науки, литературный и музыкальный критик, композитор, изобретатель — это еще не все сферы его деятельности!

Одоевский служил чиновником Министерства внутренних дел, Департамента духовных дел иностранных исповеданий, являлся членом общего присутствия Департамента государственного хозяйства, помощником директора Публичной библиотеки, заведующим Румянцевским музеем, был камер-юнкером, затем камергером. «Меня вообще обвиняют в каком-то энциклопедизме», — скромно вздыхал сам первый русский энциклопедист.

Князь Одоевский просто поражал всех необыкновенной разнородностью и пространностью научных своих познаний: не было, кажется, ни единого научного предмета, с которым более или менее он бы не был знаком.

Кроме русского языка, которым он, как известно, владел до классической тонкости, он свободно не только читал, но и говорил и писал по-французски, по-немецки, по-итальянски, по-английски и по-испански. Он был превосходным знатоком церковнославянского наречия, латинского, древнегреческого и даже древнееврейского языков.

О том, что Владимир Федорович был неординарным человеком, и даже можно сказать чудаком, свидетельствуют его увлечения.

Он увлекался алхимией, магнетизмом (верил в лечение магнитом), гомеопатией, черепословием (учение о связи формы черепа головы и его психологических особенностей), у него была коллекция черепов, собирал старинные книги, которые занимали весь кабинет и лежали даже на полу, кулинарией.

Одоевский любил готовить, но готовил не очень хорошо, с чудинкой. Например, посудой ему служили реторты (стеклянные колбы), куда он помещал непостижимые уму блюда и невероятные соусы. В 1840-х годах вышла его книга «Кухня. Лекции господина Пуфа, доктора энциклопедии и других наук о кухонном искусстве».

Сочинения Пуфа не просто поваренная книга, пусть и написанная в игровой манере. Перед нами настоящая литература — если считать литературой не только стихи-повести-рассказы, но и все, что приносит удовольствие от чтения. И, как произведение русской классической словесности XIX века, записи и выписки господина Пуфа несут в себе немалый этический заряд. По Одоевскому-Пуфу, то, как человек ест, готовит, принимает гостей, так же важно, как он пишет художественную прозу или философский трактат. Кулинарные пристрастия, сервировка, поведение за столом и прочее — послание человека городу и миру.

Литературно-кулинарное послание, написанное в XIX веке, приходит к нам в веке XXI, и будьте уверены, оно оригинально и ничуть не устарело. В 2007 году эта книга переиздана в прекрасном оформлении. Внутри ее вы найдете наклейки на баночки со специями и кухонные шкафчики. Читатели «Лекций», безусловно, оценят это произведение, прислушавшись к мудрым замечаниям и комментариям Ильи Лазерсона, президента Клуба шеф-поваров Санкт-Петербурга.

Свой быт Одоевский обставлял театрально, по-фаустовски. Посетителей его кабинета, заваленного старинными книгами, черепами, заставленного всевозможными склянками и химическими ретортами, поражал уже костюм хозяина: «…черный шелковый, вострый колпак на голове и такой же, длинный, до пят, сюртук — делали его похожим на какого-нибудь средневекового астролога или алхимика. В переднем углу его кабинета красовался человеческий костяк с голым черепом на своем месте и надписью: sapere aude (решись быть мудрым). К каким ухищрениям надо было прибегнуть, чтобы поместить в этой тесноте еще фортепьяно»

По характеру Владимир Федорович Одоевский был гордый, настоящий аристократ. И в тоже время человек очень деликатный и добрый.

За три года до смерти он отвечает на проникнутую скорбным унынием статью И.С. Тургенева «Довольно!» статьей «Недовольно!», основной идеей которой стало просветительство и вера в нравственное развитие человечества.

Судьба литературного наследства В. Ф. Одоевского не относится к числу счастливых. В конце жизни сам Одоевский оглянулся на пройденный путь и не без горечи заметил: «Моя история еще не написана». Несмотря на немалые успехи современных историков литературы, эти слова и по сей день остаются справедливыми. Полной истории жизни и творчества Одоевского пока нет.

Жизнь и творчество Владимира Одоевского заставляют нас задуматься о литературной судьбе тех талантливых писателей, которые вместе с признанными гениями успешно взращивали и совершенствовали русскую литературу и в немалой мере способствовали ее расцвету и славе.

К этому искреннему, взволнованному голосу писателя прошлого столетия, сообщающему нам живые, нестареющие истины, мы советуем современному читателю прислушаться с должным вниманием и интересом.

• Поэт и декабрист Александр Одоевский приходился Владимиру Одоевскому двоюродным братом.
• В 1845 году Владимир Одоевский стал одним из учредителей Русского географического общества.
• Одоевский предлагал («для удобства чтецов») заимствовать из испанского языка обычай ставить восклицательный и вопросительный знаки не только в конце, но и, в перевернутом виде, в начале предложения.
• Среди псевдонимов Одоевского были К.В.О. и Ь.Ъ.Й. – по первым и последним буквам слов «князь Владимир Одоевский».
• Среди произведений Одоевского есть неоконченный роман-утопия «4338-й год». В этом произведении Одоевский предсказал появление интернета: «…между знакомыми домами устроены магнетические телеграфы, посредством которых живущие на далеком расстоянии общаются друг с другом».
• Одоевскому принадлежат слова «Солнце русской поэзии закатилось» в извещении о смерти Пушкина, напечатанном 30 января 1837 года в «Литературных прибавлениях к «Русскому инвалиду». Долгое время автором извещения считался писатель и редактор А. Краевской, однако позднее было найдено письмо Софьи Карамзиной к брату, из которого ясно, что текст извещения написан Одоевским.
• Одоевский издавал для крестьянства журналы «Сельское чтение» и «Сельское обозрение», в которых доступным языком сообщались о науках, медицине, сельском хозяйстве, истории и литературе.
• После отмены крепостного права Одоевский предлагал отмечать в России новый год в день этого события и всегда праздновал 19 февраля в кругу друзей как «великий первый день свободного труда».
• Из-за мистицизма Одоевского, ему не ставили памятников, его именем не называли улицы. Сейчас имя Одоевского носит одна из московских детских музыкальных школ.
• Из сочинений чаще всего публиковалась сказка «Городок в табакерке», по которой в 1976 г. был снят мультфильм «Шкатулка с секретом». Сказку признали даже полезным введением к изучению законов механики.

Писатель говорил: «Перо пишет плохо, если в чернильницу не добавить хотя бы несколько капель собственной крови». Поэтому мы рекомендуем: прочитайте произведения Владимира Одоевского, и вы обнаружите там целый сонм живых, нестареющих мыслей, услышите любопытнейшую перекличку веков, увидите движение трезвой, цепкой и целеустремленной мысли, прорывающейся к подлинному знанию о мире.

1. «Городок в табакерке» (1834г.)
2. «Сильфида» (1837г.)
3. «Косорама» (1840г.)
4. «Мороз Иванович» (1841г.)
5. «Импровизатор» (1843г.)

Книги и мысли, как известно, имеют свою судьбу, и потому можно сказать, что они появляются и воспринимаются во время, когда становятся нужны. Владимир Федорович Одоевский в статье «Недовольно» прозорливо отметил: «Мысль, которую я посеял сегодня, взойдет завтра, через год, через тысячу лет: я привел в колебание одну струну, оно не исчезает, но отзовется в других струнах». Сегодня мы обращаемся к В. Ф. Одоевскому не только как к даровитому русскому прозаику первой трети прошлого столетия. Выясняется, что и в сфере точных наук, эстетики, педагогики, музыки, социальной мысли этот удивительный человек начинал задумываться над проблемами, тогда лишь еле брезжившими, едва намеченными, а сегодня подступившими к нам вплотную.

Предлагаем в подтверждение выше сказанного посмотреть музыкальную мультипликационную фантазию, созданную по мотивам сказки Одоевского «Городок в табакерке». Мультфильм «Шкатулка с секретом», снятый взрослыми детьми для взрослых детей и маленьких взрослых, ценен своей нестандартностью во всем.

Десять минут, а смысла, сюжета и идей больше, чем в некоторых современных 3 часовых фильмах! Может именно в этом фишка произведения Владимира Одоевского – каждое поколение сможет интерпретировать его «Городок в табакерке» по-своему?